The Quants - 3
Мюллер отбросил с глаз прядь песочно-русых волос, подхватил стакан вина с проносимого мимо подноса и стал искать своих друзей. Этой ночью здесь, среди квантов, можно было встретить и нескольких фундаментальных инвесторов из старой гвардии. Возле узкого окна, выходящего на угол 55-й улицы и Пятой Авеню, разговаривал по телефону Дэвид Эйнхорн, менеджер фонда Greenlight Capital (названного так, когда в 1990-х его жена дала ему «зеленый свет» на открытие фонда). Всего 37 лет от роду, с мальчишеским лицом, Эйнхорн быстро приобретал репутацию одного из наиболее успешных фундаментальных инвесторов, год за годом показывая доходность 20% и выше. Кроме того, Эйнхорн был асом покера. В следующем году он займет 18-е место в World Series в Лас-Вегасе, выиграв 659730 долларов.
Следующим миллиардером, попавшимся на глаза Мюллеру, был Кен Гриффин — голубоглазый, известный своей агрессивностью менеджер чикагского фонда Citadel Investment Group, одного из лидеров по доходности среди хедж-фондов. Этот фонд славился «танцами на костях», когда он просачивался в компании, находящиеся в затруднительном положении, а затем целиком заглатывал окровавленные останки. Но все же ядром фонда были компьютерные математические модели, которые управляли каждым его движением. Гриффин, деловой, серьезный, с коротко стриженными черными, как смоль, волосами, был из тех людей, которые могут вызывать тревожные чувства даже у близких друзей. «Не хотел бы я повстречать Кена в темном переулке. Он вообще когда-нибудь улыбается?»
— Питер!
Кто-то хлопнул Мюллера по спине. Конечно, это был его старый друг и партнер по покеру Клифф Эснесс, менеджер одного из первых в чистом виде «квантовых» фондов, ARQ Capital Management. Эснесс, так же, как и Мюллер, Гриффин и Саймонс, был пионером среди квантов. Свою карьеру он начинал в Goldman Sachs в 1990-х.
— Решил сегодня почтить нас своим присутствием?
Эснесс знал, что Мюллер ни за что на свете не пропустит эту битву за покерную корону среди квантов. Мюллер был одержим покером уже много лет. Недавно он втянул Эснесса в игру с высокими ставками с несколькими другими трейдерами и звездами хедж-фондов в одной из гостиниц на Манхэттене. Вход в игру стоил 10000 долларов — сущая мелочь для таких трейдеров высокого полета, как Эснесс и Мюллер.
Игру затеяли кванты, но к ним присоединились и титаны более традиционных методов инвестирования. Завсегдатаем был Марк Лэсри, менеджер Avenue Capital Group, 12-миллиардного хедж-фонда, который позже наймет на работу бывшую «первую дочь» Челси Клинтон. Лэсри был известен как хладнокровный инвестор, никогда не демонстрирующий своих эмоций, неисправимый фаталист. По слухам, однажды он поставил 100000 долларов даже не взглянув на свои карты. И выиграл.
Смысл вопроса Эснесса состоял в том, что никогда нельзя было с уверенностью сказать, в какой точке планеты Земля в данный момнент находится Мюллер. Сегодня он мог бродить в Бутане, завтра — сплавляться по горной реке в Боливии, а послезавтра — заниматься хели-ски в Гранд-Тетоне или распевать песни в фанки-кабаре в Гринвич Виллидж. Как-то его даже видели лабающим песни Боба Дилана в нью-йоркской подземке. Прохожим, бросавшим мелочь в его футляр от синтезатора, было невдомек, что этот, с виду далеко не самый успешный, музыкант на самом деле стоит сотни миллионов и летает на частном самолете.
Эснесс, невысокий, лысеющий, с мясистым лицом и озорными голубыми глазами, был одет в штаны цвета хаки, а из-под расстегнутого ворота рубашки была видна белая футболка. Он подмигнул, потирая рукой свою ухоженную светлую бородку. Не смотря на то, что у Эснесса не было присущей Мюллеру хватки, он был значительно богаче. Эснесс управлял своим собственным фондом и быстро набирал вес в финансовом мире. Его фирма, AQR, от Applied Quantitative Research – “Исследования в области прикладных количественных математических методов» — управляла 25 миллиардами долларов и быстро росла.
За год до этого об Эснессе много писал журнал New York Times Magazine, обличая его не самые лучшие методы ведения дел в индустрии управления капиталами, в частности, абсурдно высокие комиссионные во взаимных фондах. И у него хватило мужества и интеллекта противостоять атакам. Известный как один из умнейших инвесторов в мире, Эснесс работал не покладая рук, чтобы добиться успеха. В начале 1990-х он был выдающимся студентом престижного экономического факультета Университета Чикаго, затем, в середине 1990-х — звездой Goldman Sachs, а позже, в 1998 году, основал AQR с почти рекордными по тем временам активами в миллиард долларов. Его эго росло вместе с его кошельком. Не отставал и темперамент. Люди со стороны знали Эснесса как человека исключительно острого ума, с тонким чувством юмора и изрядной долей самоиронии. Сотрудники же AQR знали и другую его сторону: вспышки гнева с разбиванием компьютеров, рассылка издевательских и уничижительных писем сотрудникам в любое время дня и ночи. Партнерам по покеру в Эснессе нравились его ум, наблюдательность и цепкая память, но они наблюдали и темные стороны этого игрока: взрывной темперамент и вспышки ярости при проигрышах.
— А вот и Нейл, — воскликнул Эснесс, кивая Нейлу Криссу. Спокойный, погруженный в себя математик с научными степенями Университета Чикаго и Гарварда, Крисс попал на Уолл-Стрит через Morgan Stanley, где и повстречал Мюллера. В 1998 году он перешел в Goldman Sachs Asset Management, это было сразу после ухода Эснесса из Goldman. До 2004 года Крисс спокойно и сосредоточенно занимался созданием сложнейшей «квантовой машины» в гигантском хедж-фонде SAC Capital Advisors, под руководством эксцентричного и нелюдимого Стива Коэна, хорошо известного в финансовом мире. Крисс также был членом закрытого покерного клуба квантов.
— Боза не видели? — спросил Крисс, осматривая зал.
Они искали четвертого участника игры за своим столом, Боза Вайнштайна. 33-летний гроссмейстер Вайнштайн стоял во главе всей торговли кредитными продуктами в североамериканском отделении немецкого бегемота Deutsche Bank. Он стал вице-президентом банка в 1999 году, в младенческом для этой должности возрасте 25 лет. Через два года он уже был управляющим директором, одним из самых молодых в истории банка. Вайнштайн руководил внутренним хедж-фондом банка, который собирался назвать Saba, “мудрый дедушка” в переводе с иврита, в честь своего дедушки. Несколько раз в году Боз летал в Лас Вегас вместе с другими членами группы игроков в блэк-джек из Массачусетского Технологического института. Некоторые из них также работали трейдерами в Deutsche. Эта команда уже прославилась в книге “Bringing Down the House”, а в скором времени прославится еще больше благодаря голливудскому фильму «21». Люди, знавшие Вайнштайна, знали и то, что его имя было в черных списках многих казино Вегаса. Ему было плевать. Есть еще куча казино, и все же ни одно из них не сравнится с тем, в котором он играл не выходя из своего офиса в Манхэттене — с Уолл-Стрит.
— Вон он, — сказа Мюллер и указал на Вайнштайна, темноволосого, с рыхлым лицом, быстро печатающего что-то на своем Blackberry, одновременно разговаривая с Гоуэн. Эснесс присвистнул, привлекая внимание Боза.
Наконец, игроки приступили к делу. Мелодичный сигнал оповестил всех о том, что нужно собраться в зале, где одетые в жилеты дилеры уже ждали за выстроенными в ряд карточными столами, на которых веерами были разложены свежие колоды карт. Играли в техасский холдэм. Внешне спокойная, эта игра «за кулисами» полна эмоций и бушующих страстей. В конце концов, это было благотворительное мероприятие. Почти 2 миллиона долларов будут направлены на поддержку математических программ в школах Нью-Йорка — вполне подходящий адресат, учитывая, что игроки были сплошь математиками. Мюллер, Эснесс, Гриффин, Вайнштайн — все они были квантами. Они дышали математикой, жили ей. Даже на сделанных на заказ специально к этой игре фишках для покера были нанесены имена великих богов математической науки, таких как Исаак Ньютон.
Мощная комбинация математических талантов этих людей, страсти к духу соревнования и инстинкта игроков привела к почти фанатичной одержимостью покером — ставками, игрой умов, блефом (если я поставлю столько, то он подумает, что я подумал, что он подумал...). Эснесс не относился к игре столь же серьезно, как Мюллер, Вайнштайн и Крисс. Он пристрастился к покеру всего пару лет назад, после внутреннего турнира в AQR (который он, кстати, выиграл). Но парни, против которых он сейчас играл, были реальными покероманами. Мюллер был завсегдатаем покерных турниров с 1980-х годов, еще с Беркли. В 2004 году он настолько серьезно увлекся игрой — и стал настолько хорош в ней — что принял участие в World Poker Tour, где выиграл около 100000 долларов. Он как сумасшедший играл в онлайн-покер и даже одно время носился с мыслью открыть хедж-фонд, зарабатывающий на онлайн-покере. Вайнштайн, хотя и предпочитал блэк-джек, тоже не был новичком за покерным столом — в 2005 году он выиграл Maserati в покерном турнире NetJets. Гриффин — тот просто ненавидел проигрывать кому бы то ни было во что бы то ни было. Он садился за покерный стол, ведомый тем же инстинктом убийцы, который ежедневно помогал ему показывать себя мастером трейдинга.
Следующим миллиардером, попавшимся на глаза Мюллеру, был Кен Гриффин — голубоглазый, известный своей агрессивностью менеджер чикагского фонда Citadel Investment Group, одного из лидеров по доходности среди хедж-фондов. Этот фонд славился «танцами на костях», когда он просачивался в компании, находящиеся в затруднительном положении, а затем целиком заглатывал окровавленные останки. Но все же ядром фонда были компьютерные математические модели, которые управляли каждым его движением. Гриффин, деловой, серьезный, с коротко стриженными черными, как смоль, волосами, был из тех людей, которые могут вызывать тревожные чувства даже у близких друзей. «Не хотел бы я повстречать Кена в темном переулке. Он вообще когда-нибудь улыбается?»
— Питер!
Кто-то хлопнул Мюллера по спине. Конечно, это был его старый друг и партнер по покеру Клифф Эснесс, менеджер одного из первых в чистом виде «квантовых» фондов, ARQ Capital Management. Эснесс, так же, как и Мюллер, Гриффин и Саймонс, был пионером среди квантов. Свою карьеру он начинал в Goldman Sachs в 1990-х.
— Решил сегодня почтить нас своим присутствием?
Эснесс знал, что Мюллер ни за что на свете не пропустит эту битву за покерную корону среди квантов. Мюллер был одержим покером уже много лет. Недавно он втянул Эснесса в игру с высокими ставками с несколькими другими трейдерами и звездами хедж-фондов в одной из гостиниц на Манхэттене. Вход в игру стоил 10000 долларов — сущая мелочь для таких трейдеров высокого полета, как Эснесс и Мюллер.
Игру затеяли кванты, но к ним присоединились и титаны более традиционных методов инвестирования. Завсегдатаем был Марк Лэсри, менеджер Avenue Capital Group, 12-миллиардного хедж-фонда, который позже наймет на работу бывшую «первую дочь» Челси Клинтон. Лэсри был известен как хладнокровный инвестор, никогда не демонстрирующий своих эмоций, неисправимый фаталист. По слухам, однажды он поставил 100000 долларов даже не взглянув на свои карты. И выиграл.
Смысл вопроса Эснесса состоял в том, что никогда нельзя было с уверенностью сказать, в какой точке планеты Земля в данный момнент находится Мюллер. Сегодня он мог бродить в Бутане, завтра — сплавляться по горной реке в Боливии, а послезавтра — заниматься хели-ски в Гранд-Тетоне или распевать песни в фанки-кабаре в Гринвич Виллидж. Как-то его даже видели лабающим песни Боба Дилана в нью-йоркской подземке. Прохожим, бросавшим мелочь в его футляр от синтезатора, было невдомек, что этот, с виду далеко не самый успешный, музыкант на самом деле стоит сотни миллионов и летает на частном самолете.
Эснесс, невысокий, лысеющий, с мясистым лицом и озорными голубыми глазами, был одет в штаны цвета хаки, а из-под расстегнутого ворота рубашки была видна белая футболка. Он подмигнул, потирая рукой свою ухоженную светлую бородку. Не смотря на то, что у Эснесса не было присущей Мюллеру хватки, он был значительно богаче. Эснесс управлял своим собственным фондом и быстро набирал вес в финансовом мире. Его фирма, AQR, от Applied Quantitative Research – “Исследования в области прикладных количественных математических методов» — управляла 25 миллиардами долларов и быстро росла.
За год до этого об Эснессе много писал журнал New York Times Magazine, обличая его не самые лучшие методы ведения дел в индустрии управления капиталами, в частности, абсурдно высокие комиссионные во взаимных фондах. И у него хватило мужества и интеллекта противостоять атакам. Известный как один из умнейших инвесторов в мире, Эснесс работал не покладая рук, чтобы добиться успеха. В начале 1990-х он был выдающимся студентом престижного экономического факультета Университета Чикаго, затем, в середине 1990-х — звездой Goldman Sachs, а позже, в 1998 году, основал AQR с почти рекордными по тем временам активами в миллиард долларов. Его эго росло вместе с его кошельком. Не отставал и темперамент. Люди со стороны знали Эснесса как человека исключительно острого ума, с тонким чувством юмора и изрядной долей самоиронии. Сотрудники же AQR знали и другую его сторону: вспышки гнева с разбиванием компьютеров, рассылка издевательских и уничижительных писем сотрудникам в любое время дня и ночи. Партнерам по покеру в Эснессе нравились его ум, наблюдательность и цепкая память, но они наблюдали и темные стороны этого игрока: взрывной темперамент и вспышки ярости при проигрышах.
— А вот и Нейл, — воскликнул Эснесс, кивая Нейлу Криссу. Спокойный, погруженный в себя математик с научными степенями Университета Чикаго и Гарварда, Крисс попал на Уолл-Стрит через Morgan Stanley, где и повстречал Мюллера. В 1998 году он перешел в Goldman Sachs Asset Management, это было сразу после ухода Эснесса из Goldman. До 2004 года Крисс спокойно и сосредоточенно занимался созданием сложнейшей «квантовой машины» в гигантском хедж-фонде SAC Capital Advisors, под руководством эксцентричного и нелюдимого Стива Коэна, хорошо известного в финансовом мире. Крисс также был членом закрытого покерного клуба квантов.
— Боза не видели? — спросил Крисс, осматривая зал.
Они искали четвертого участника игры за своим столом, Боза Вайнштайна. 33-летний гроссмейстер Вайнштайн стоял во главе всей торговли кредитными продуктами в североамериканском отделении немецкого бегемота Deutsche Bank. Он стал вице-президентом банка в 1999 году, в младенческом для этой должности возрасте 25 лет. Через два года он уже был управляющим директором, одним из самых молодых в истории банка. Вайнштайн руководил внутренним хедж-фондом банка, который собирался назвать Saba, “мудрый дедушка” в переводе с иврита, в честь своего дедушки. Несколько раз в году Боз летал в Лас Вегас вместе с другими членами группы игроков в блэк-джек из Массачусетского Технологического института. Некоторые из них также работали трейдерами в Deutsche. Эта команда уже прославилась в книге “Bringing Down the House”, а в скором времени прославится еще больше благодаря голливудскому фильму «21». Люди, знавшие Вайнштайна, знали и то, что его имя было в черных списках многих казино Вегаса. Ему было плевать. Есть еще куча казино, и все же ни одно из них не сравнится с тем, в котором он играл не выходя из своего офиса в Манхэттене — с Уолл-Стрит.
— Вон он, — сказа Мюллер и указал на Вайнштайна, темноволосого, с рыхлым лицом, быстро печатающего что-то на своем Blackberry, одновременно разговаривая с Гоуэн. Эснесс присвистнул, привлекая внимание Боза.
Наконец, игроки приступили к делу. Мелодичный сигнал оповестил всех о том, что нужно собраться в зале, где одетые в жилеты дилеры уже ждали за выстроенными в ряд карточными столами, на которых веерами были разложены свежие колоды карт. Играли в техасский холдэм. Внешне спокойная, эта игра «за кулисами» полна эмоций и бушующих страстей. В конце концов, это было благотворительное мероприятие. Почти 2 миллиона долларов будут направлены на поддержку математических программ в школах Нью-Йорка — вполне подходящий адресат, учитывая, что игроки были сплошь математиками. Мюллер, Эснесс, Гриффин, Вайнштайн — все они были квантами. Они дышали математикой, жили ей. Даже на сделанных на заказ специально к этой игре фишках для покера были нанесены имена великих богов математической науки, таких как Исаак Ньютон.
Мощная комбинация математических талантов этих людей, страсти к духу соревнования и инстинкта игроков привела к почти фанатичной одержимостью покером — ставками, игрой умов, блефом (если я поставлю столько, то он подумает, что я подумал, что он подумал...). Эснесс не относился к игре столь же серьезно, как Мюллер, Вайнштайн и Крисс. Он пристрастился к покеру всего пару лет назад, после внутреннего турнира в AQR (который он, кстати, выиграл). Но парни, против которых он сейчас играл, были реальными покероманами. Мюллер был завсегдатаем покерных турниров с 1980-х годов, еще с Беркли. В 2004 году он настолько серьезно увлекся игрой — и стал настолько хорош в ней — что принял участие в World Poker Tour, где выиграл около 100000 долларов. Он как сумасшедший играл в онлайн-покер и даже одно время носился с мыслью открыть хедж-фонд, зарабатывающий на онлайн-покере. Вайнштайн, хотя и предпочитал блэк-джек, тоже не был новичком за покерным столом — в 2005 году он выиграл Maserati в покерном турнире NetJets. Гриффин — тот просто ненавидел проигрывать кому бы то ни было во что бы то ни было. Он садился за покерный стол, ведомый тем же инстинктом убийцы, который ежедневно помогал ему показывать себя мастером трейдинга.
0 комментариев