Оно
У табуирования имени есть две противоположные функции: защищать и символически уничтожать. Так, в монгольской культуре кочевников ночью нельзя называть волка волком, надо употреблять замещающую конструкцию «собака неба». Если назвать имя волка напрямую, он придет. А волк — главный враг кочевников, живущих в степи или пустыне и разводящих скот. Ровно по той же логике выстроена история в известной книге «Гарри Поттер», где волшебники боятся называть Волан-де-Морта по имени.
Вторая функция — символическое уничтожение — часто используется в различных идеологиях. Уничтожая имя, мы выдавливаем его из легитимного поля. Этой идеей руководствовалось законодательство Российской империи XVIII века, когда было запрещено производить любые операции с именем императора или императорской семьи. Использование имени императора считалось преступлением и крайне жестоко наказывалось. Например, за описку в титуле Екатерины полагалась каторга. Подразумевалось, что, совершая операцию с именем, ты влияешь на его носителя.
В истории советской культуры мы наблюдали обе тенденции. Например, в разгар великих репрессий об аресте человека узнавали по исчезновению его имени и портрета из публичного пространства. Когда арестовали Берию, всем подписчикам «Большой советской энциклопедии», где о нем была большая статья, прислали вкладыш с просьбой вырезать определенные страницы и вклеить на их место новые, про Берингов пролив. При этом имя самого Берии не упоминалось. Функция защиты использовалась в других случаях — например, при аресте по статье 58.9 «Контрреволюционная агитация и пропаганда», по которой сажали за анекдоты, песни и частушки. Цитировать их с упоминанием имени Сталина было запрещено. Его заменяли прочерком, многоточием или формулировкой «один из членов партии правительства». То, что происходит сейчас, в типологическом смысле близко позднему Советскому Союзу 50–60-х годов.
Обе традиции очень древние и, как правило, развивались в тех культурах, где правителя надо было максимально отделить от простых людей. Но я не готова сказать, что то, что происходит сейчас, делается осознанно. Культура в принципе так и строится: многие из нас могут присесть на дорожку перед выходом из дома или убрать со стола пустую бутылку. Мы делаем эти вещи, не рефлексируя, потому что убеждены, что нас так воспитывали».©
Вторая функция — символическое уничтожение — часто используется в различных идеологиях. Уничтожая имя, мы выдавливаем его из легитимного поля. Этой идеей руководствовалось законодательство Российской империи XVIII века, когда было запрещено производить любые операции с именем императора или императорской семьи. Использование имени императора считалось преступлением и крайне жестоко наказывалось. Например, за описку в титуле Екатерины полагалась каторга. Подразумевалось, что, совершая операцию с именем, ты влияешь на его носителя.
В истории советской культуры мы наблюдали обе тенденции. Например, в разгар великих репрессий об аресте человека узнавали по исчезновению его имени и портрета из публичного пространства. Когда арестовали Берию, всем подписчикам «Большой советской энциклопедии», где о нем была большая статья, прислали вкладыш с просьбой вырезать определенные страницы и вклеить на их место новые, про Берингов пролив. При этом имя самого Берии не упоминалось. Функция защиты использовалась в других случаях — например, при аресте по статье 58.9 «Контрреволюционная агитация и пропаганда», по которой сажали за анекдоты, песни и частушки. Цитировать их с упоминанием имени Сталина было запрещено. Его заменяли прочерком, многоточием или формулировкой «один из членов партии правительства». То, что происходит сейчас, в типологическом смысле близко позднему Советскому Союзу 50–60-х годов.
Обе традиции очень древние и, как правило, развивались в тех культурах, где правителя надо было максимально отделить от простых людей. Но я не готова сказать, что то, что происходит сейчас, делается осознанно. Культура в принципе так и строится: многие из нас могут присесть на дорожку перед выходом из дома или убрать со стола пустую бутылку. Мы делаем эти вещи, не рефлексируя, потому что убеждены, что нас так воспитывали».©
8 комментариев
Начнем плясать с упрощенной триады: Ребенок, родитель, взрослый.
Проявления новичка;
«Я всегда плохо относился к тем, кто с каким-то гриппозным носом и со своими эротическими фантазиями лезет в чужую жизнь.“
«Мы знаем, в данном случае они залегли на дно. Но это уже дело чести правоохранительных органов — выковырять их с этого дна канализации на свет божий.»
«Мы будем преследовать террористов везде, в аэропорту — в аэропорту. Значит, вы уж меня извините, в туалете поймаем, мы и в сортире их замочим, в конце концов.»
Из 15 пунктов еле нашел два, один из которых определяется в силу должностных обязанностей.Итого получаем одну седьмую часть от одной трети(взрослый, родитель, ребенок) и увеличим этот результат в два раза.
Я могу.
Я знаю.
Я анализирую и понимаю.
Всё это для меня возможно, когда я не падаю в крайности, а хожу по золотой середине.
Именно так: когда мы во Взрослом состоянии, мы всегда знаем, зачем что-либо делаем и как достичь цели. ©
Хочу заметить, что у оно родитель проявляется как критический.
Оно назойливо, контролируют с помощью игр власти и грубого обращения.
По сути своей послание, сообщаемое Критикующим Родителем, гласит: «Ты не такой, как надо»© Хочу заметить, что этот посыл напрочь отвергает рефлексию, как часть сознательного.
«Сюда нужно смотреть! И слушать, что я говорю! А если неинтересно, значит пожалуйста…»
1.Папмерс.Этот ребёнок проявляется на одной из самых сильных эмоций -страхе.
Проявления: Пускай попробует кто-то из числа военнослужащих (украинских) стрелять в своих людей, за которыми мы будем стоять сзади. Не впереди, а сзади. Пускай они попробуют стрелять в женщин и детей.
2.Толстяк.Его девиз:«съем всё сам».Эгоцентризм.«Я есмь -центр мироздания.
3.Гений.Фундамент его завышенная самооценка, присутствует творческое начало.
Проявления:«Мы подождем, пока американцы истратят деньги на технологии, а потом — цап-царап. Или задешево купим. Это я пошутил! Цап-царап делать совсем необязательно!».
4.«Она утонула» -нашкодивший ребенок, который спрятался под кровать и односложно отвечает.
Например, Гений, говорит, что «повышать пенсионный возраст не буду», но Толстяк этого не знает и повышает пенсионный возраст до 65.Это — реальность, скажете вы и будете правы.Проблема в том, что такая личность не дееспособна и как следствие всё делается в сознании, только это самое сознание не зрелой психики, а маленького толстого ребенка в памперсе, который заполз под кровать и говорит: «он заболел».